Читать книгу "Босяки и комиссары  - Александр Баринов"

Конечно, в теории могло быть действительно так, что Паук вдруг решил спрятаться и замел следы, как настоящий шпион. Но с чего? Он не был секретным агентом, и даже авантюристом его сложно было назвать. Паук всегда просто добросовестно исполнял данные ему поручения и никогда сам не выяснял ни с кем отношений, не требовал чего-то сверх того, что ему давали. Его больше ничего и не интересовало. Это был очень работящий и исполнительный человек, не более того. И вряд ли произошло чудо, когда простой работяга вдруг решил поиграть в шпиона. В жизни, за крайне редким исключением, все бывает куда прозаичнее — если человек пропал и никто его не видел и не слышал уже много лет, значит, его просто нет в живых.

Чем больше проходило времени после того, как я вышел из тюрьмы, тем меньше оставалось надежд, что мне удастся что-то кому доказать. Улик и свидетелей уже почти не было, да и сама история с разоблачением бутафорского «наркозавода» все больше забывалась, на смену прежним скандалам приходили новые, заслоняя их в памяти.

В конце концов я решил, что не остается ничего другого, как попробовать рассказать всю эту эпопею во всех деталях и без прикрас. Не для следователей, прокуроров или журналистов, а для тех, кто думает, что настолько хитер и расчетлив, что сможет заработать на наркотиках, избежать неприятностей и спокойно дожить до старости. По своему личному опыту — и никто не сможет сказать, что этого опыта у меня мало и я ничего не добился в наркобизнесе — могу сказать, что этого не случится никогда и ни при каких обстоятельствах. Не из-за того, что сами по себе наркотики плохи, как уверяют политики (хотя уже далеко не все). Ведь и само понятие наркотиков весьма относительно. По сути, и это вам подтвердит любой врач, алкоголь и табак — точно такие же наркотики, как марихуана или экстази. Но одни свободно продают в магазинах, а за другие людей на долгие годы отправляют в тюрьму, а где-то и лишают жизни.

Так вот, те наркотики, что законом запрещены, во многих странах, особенно с советским прошлым, неизбежно порождают совершенно особую систему. Есть представление, что ими торгуют и зарабатывают на них только преступники, те, кто с законом не считается, и этих людей называют наркоторговцами и представителями наркобизнеса. Но на деле эта система не может существовать без тех, кто с ней должен бороться. И эти люди очень скоро узнают о вашем существовании, а потом совершенно точно и придут за вами, насколько бы хитрым вы себя не считали.

Перехитрить систему невозможно, именно потому, что она система. А тот, кто будет делать или продавать наркотики, всегда будет в меньшинстве и сам по себе. Именно потому, что это бизнес. В системе же работает много людей, которые только тем и заняты, что узнают, кто и какими наркотиками торгует или где делает. Им за это деньги платят. Им для этого предоставлены все возможности — использовать любое шпионское оборудование, подслушивать все разговоры и читать чужие сообщения — в общем, следить за всеми и всеми возможными способами. А в последние годы этих способов становится все больше и больше.

Поэтому, как только на улицах, в клубах, в квартирах или еще на какой-либо ограниченной территории появляются новые наркотики и новые наркодельцы, полиция узнает об этом через пару дней. Даже самые ленивые и тупые полицейские все равно через неделю-другую об этом услышат. Им об этом расскажут, даже если они не хотят ничего знать. Наркотиками торгуют во всех странах и городах давно и везде. И каждый новый торговец для тех, кто работает давно, становится, естественно, конкурентом. А конкуренты нигде и никому не нужны. Поэтому новых людей, пришедших на рынок со своими наркотиками, тут же сдают полиции.

А далее возможны лишь два варианта. Либо вы соглашаетесь сотрудничать с системой, работать по ее правилам и указаниям и иметь от своего наркобизнеса ровно столько, сколько вам позволят, и тогда получаете шанс хотя бы некоторое время спокойно жить. Либо, согласно второму варианту, вы отправляетесь в тюрьму. Причем за что именно, не имеет значения. Никому не надо ловить вас именно с вашими наркотиками. Если это будет слишком сложно — подложат вам чужих.

Но и при первом варианте, при сотрудничестве с системой, нет никаких гарантий, что в итоге вы сможете разбогатеть настолько, чтобы в какой-то момент остановиться и «уйти на пенсию». Система наркобизнеса не дает никому таких возможностей, кроме тех, кто сам эту систему возглавляет. Все остальные в этой системе — босяки, которым не позволено много зарабатывать, поскольку они тогда становятся не подконтрольны ей.

То же самое относится и к тем, кто думает, что он сможет хоть разок мимоходом попробовать заработать на наркотиках. Разок перепродать, разок перевезти на своей машине партию через границу или доставить от одного торговца другому. Не надо строить иллюзий. Если удастся заработать и не попасть в тюрьму — значит, вам очень сильно повезло. Такие случаи исключение. Такие люди для системы наркобизнеса — одновременно и расходный материал, и сырье, без которого она не может существовать. Как иначе полиция будет показывать политикам и простым людям свою необходимость? Поэтому система сама заинтересована в том, чтобы плодить преступников и тут же их показательно сажать в тюрьмы.

И никакая, даже самая изощренная, дьявольская хитрость не поможет обойти и обмануть эту систему. Хитрость может только на время ее вести в заблуждение, скрыть от нее лишь некоторые детали своего бизнеса.

Так, в итоге никто не узнал и даже близко не догадался о том, что я смог сделать во время своей «командировки» в Китай и на Дальний Восток. Вскоре после моего ареста из России приезжали прокурор и следователь, которые занимались там моим делом. Они знали, что я каким-то образом раздобыл где-то на Дальнем Востоке две тонны сафрола и привез их в Москву. Но толком ничего выяснить не смогли. Ни про мистера Чханга, ни про моих партнеров в Уссурийске и Владивостоке. И уже после я понял, что это были за удивительные и умные люди, с которыми мне пришлось работать во Владивостоке. Мало того, что все документы по нашим сделкам были сразу заменены на совершенно другие, из которых трудно было понять, что на самом деле я ввозил из Китая. Но после там вообще пропали все следы моего пребывания. В один прекрасный день архив местной таможни просто сгорел. Почему, так и не понятно. Просто так случилось. Конечно, мои документы были там ни при чем или, во всяком случае, не главными. Наверняка там хранились документы и по куда более серьезным и крупным поставкам каких-то хитрых материалов, вроде моей «амбры». Надо полагать, просто была ревизия, и все прошлые бумаги как-то очень удачно для моих дальневосточных партнеров погибли в огне. И у них, без сомнения, дела пошли и потом так же хорошо, как и раньше. Однако считать их в моей эпопее исключением тоже никак нельзя. Они ведь не занимались наркотиками. У них был другой бизнес, и сотрудничали мы с ними лишь потому, что все условились, что я не имею отношения к бандитам и наркотикам — я занимаюсь парфюмерным бизнесом. Пусть, может, и немного странноватым.

Что же касается меня, то, несмотря на эти успешные моменты в бизнесе, система все равно меня не отпустила из своих цепких объятий. И порой кажется, что не отпускает до сих пор. После освобождения не очень часто, но с завидной регулярностью со мной пытались знакомиться разные люди — как потом выяснялось, бывшие полицейские или знакомые моих прежних компаньонов, которые осторожно хотели разузнать, куда же делись оставшиеся в Москве 500 кг моей «амбры».